— Алексей, когда мы увидим новый альбом?

— Альбом законсервирован. Весь прошлый год до сегодняшнего дня прошел в работе над альбомом моей супруги Ольги Кормухиной. Текстов там моих не очень много. В основном, тексты Ольги. У нее есть тяжеловесные социальные тексты.

— Не сложно уживаться двум творческим людям?

— Мы познакомились на пороге храма. В Евангелии говорится, что дом, который построен на песке, долго не простоит. Его смоет водой. Дом надо строить на камне, на скале, чтобы он фундаментом уходил в эту скалу. Тогда, какие бы волны ни нахлынули, они схлынут, потому что дом есть часть скалы. Если фундамент отношений духовен, то это и есть тот самый камень, та самая скала. Все остальное — шоу-бизнес, музыка, кино — к этому только прилагается. Если отношения супругов духовны, то их любовь похожа на цветок, который вначале был бутоном, а потом медленно раскрывается. Супружеское счастье — это когда каждый день, как первый. Мы часто ездим вместе на гастроли, можем часами говорить о чем угодно и не можем насытиться этим разговором.

— Вы умеете терпеть?

— Я учусь. Без терпения вообще ничего не получилось бы.

— Смирение и рок-музыка — понятия слабо совместимые…

— Смирение — это добродетель вечная, которая необходима человеку для того, чтобы что-то обрести. Какая бы ни была рок-музыка, человеку главное в ад не попасть. Как бы там ни было, в рай попасть трудно. Середины нет. Есть рай, и есть ад. Многие люди прилагают огромные усилия, чтобы чего-то достигнуть в жизни. Какие тогда нужны усилия, чтобы достигнуть чего-то не в жизни, а в вечности? Знаете, к одному писателю как-то спустился ангел. Писатель начал его пытать: «Расскажи, как там?» И ангел ему ответил: «Ты никогда этого не поймешь. Человек не устроен так, чтобы это понять. Представь свой самый счастливый момент в жизни. Умножь это на миллион, и ты познаешь каплю. А там океан…».

— Но человек не может не зависеть от земных ценностей — материальных.

— Есть люди, которых называют олигархами, их состояние измеряется миллиардами. Есть люди, у которых ничего нет. Так вот, счастливых людей я видел среди последних. Ходит себе человек и светится. Не знаю, на что он живет, но он светится, как лампочка. А вот среди тех, у кого состояние исчисляется миллиардами, я таких не видел. Большинство из них не знают, куда себя приткнуть. Они не могут достигнуть тех необыкновенных высот радости, которые описываются святыми. На самом деле эти высоты гораздо ближе, чем кажется. Но человек почему-то не хочет ни трудиться, ни развиваться в этом направлении. Потому что все, что на поверхности, более привлекательно.

— И вы сразу пришли к осознанию этого?

— Я пришел к этому через испытания и пресыщение. Мне Господь дал возможность испытать на себе все то, к чему стремится большинство населения земного шара. Испробовать самые привлекательные моменты и осознать, что они ничего не стоят. Поэтому со временем у меня сложилось определенное отношение и к богатству, и к славе. Именно из-за того, что я имел все это, я достиг ужасной внутренней пустоты.

— И поэтому вы вернулись в Россию?

— Мой первый водораздел возник после первой исповеди. Сила, с которой я тогда соприкоснулся, не соизмерима ни с чем из того, что у меня было в жизни. А потом я встретил отца Николая. Того самого, который стал прототипом героя в фильме «Остров», где его сыграл Петя Мамонов. И увидел, кем может быть человек.


— Вы вроде даже готовы были принять монашеский сан.

— Я хотел попасть к старцу и узнать волю Божью. Кстати, когда к отцу Николаю меня привезла Ольга, мы еще не знали, что будем супругами. Просто дружили.

— Но Ольга сказала, что она о вас мечтала всю жизнь.

— Я об этом тогда не знал. Я слышал о ней, но даже не знал, как она выглядит. Я был в Америке, когда о ней заговорили в России. И она меня спросила: «Если тебе отец Николай скажет, что тебе нужно быть монахом, ты готов к этому?». И я ответил: «Да». А он нам сказал: «Венчайтесь». Вот к этому мы готовы не были. Я вообще перепугался. Мне уже было сорок лет, заядлый холостяк. Когда же я обратился к вере, то стал читать много книг. И начал понимать, что мне очень тяжело будет найти спутника жизни в нашей среде. А искать в другой я не мог. И вообще мне было непонятно, как я буду искать кого-то. И вот так вот Господь послал. И годами позже выяснилось, что лучше и быть не могло.

— До христианства вы увлекались буддизмом, кришнаитством…

— И буддизмом, и аскетическим опытом тибетских монахов, и экстрасенсорикой. Всем, что связано с оккультизмом и философией. Но никто мне не показал силу духа. Только разные фокусы. А в отце Николае я увидел человека, которого Господь наделил такой властью, которой все президенты мира не обладают. Была масса случаев, когда он вымаливал людей из ада. В частности, Ольгиного отца. Когда умирал мой отец, я держал его на руках. И я видел, что за его душой явились не ангелы, а демоны. Он весь трясся от ужаса. Но стоило мне только мысленно завопить: «Отец Николай, помоги!», как у нас в комнате аж вихрь какой-то пронесся. И папа сразу затих. И спокойно ушел. А когда я его уложил, у него открылись глаза. Это были глаза младенца, который увидел сразу тысячу Дедов Морозов. А отец Николай был за 700 км от нашей квартиры.

— Вы делаете русскоязычный альбом…

— В мире мало качественной русскоязычной музыки. Русский язык глубже намного. Нет второго такого, где употребляется полмиллиона слов.

— А вы хотели бы попробовать повторить свой успех в Америке?

— Нет. Это все равно что человеку, который съел тонну шоколада, предложить съесть еще килограммов двадцать.

— Ваша жена не так давно выступила на «Фабрике звезд». Рок в России становится форматом?

— А року плевать на формат. 99% артистов, которых можно увидеть у нас на ТВ, — в основном те, которые обслуживают корпоративы. И в то же время у нас есть группы, которых никто никогда по ТВ не видел, никто по радио не слышал. Слава Богу, что благодаря интернету появилась субкультура. И начинают потихоньку сдыхать все эти радиостанции со своими форматами-неформатами. Появляются новые артисты и живут без них. И спокойно заполняют стадионы и дворцы спорта.

Беседовала Елена Райман.