Я с Крупновым в один день родился

22 марта группа ЧЁРНЫЙ ОБЕЛИСК сыграла в Санкт-Петербурге первый и, возможно, последний концерт, посвящённый дню рождения Анатолия Крупнова — лидера команды, ушедшего из жизни в 1997 году. На протяжении десятка лет такие мероприятия проходили в родной для ОБЕЛИСКА Москве и уже стали традиционными, а этой весной команда привезла специальную программу и в город на Неве. Но внезапно инициатива музыкантов оказалась под угрозой.

...

Ну а разговор с участниками ЧЁРНОГО ОБЕЛИСКА Дмитрием Борисенковым (вокал, гитара) и Михаилом Светловым (гитара) коснулся записи их последней пластинки, московских протестных движений, неожиданных дуэтов и права на оружие. Новых комментариев о ситуации с песнями Крупнова музыканты не озвучили.

— В конце января группа выпустила альбом «Мой мир», в записи которого приняло участие множество приглашённых вокалистов. Как проходила работа с ними?

Дмитрий Борисенков: Мы сами приглашали тех, кто нам интересен. Никого не упрашивали — кто откликнулся, с теми и работали. Идея была в том, чтобы дать людям максимум свободы — дабы они представили своё видение песен. Многие — например, Алексей Юзленко из группы ZNAKI — записались сами. А некоторые вообще не подготовились; с ними пришлось работать на нашей студии и подсказывать, как лучше спеть.

— Что вы думаете о треках, записанных с молодыми представителями альтернативного рока и металла?

Д. Б.: Я бы не сказал, что в их исполнении песни сильно изменились. Конечно, они зазвучали немного по-другому, поагрессивнее. Но, например, в тех же «Нервах» я не вижу принципиальных изменений кроме английского языка. Если бы было на русском — получилось бы довольно близко оригиналу.

— После альбома «Ещё один день», выпущенного в 1992 году на русском и английском языках параллельно, у вас никогда не возникало желания сделать ещё одно подобное издание?

Д. Б.: Я и мои однополчане не находим в этом смысла.

Михаил Светлов: Я поиграл в одном или двух англоязычных коллективах — толку от этого никакого. На Западе мы не нужны, поскольку там и своих хватает. Когда-то мы прорвались на гастроли в Германию, и нам там объяснили: «Вы понимаете, что нам проще привезти ребят из той же Голландии? Они сели в микроавтобус и приехали. А вам надо организовать визы, кормёжку, жильё… Нам финансово это вообще никак не интересно». А в России англоязычная музыка не нужна.

Д. Б.: Она уже есть в лучшем, качестве, в лучшем исполнении — я имею в виду западную музыку. Зачем лишние потуги?

— В связи в выпуском альбома «Мой мир» — вопрос про постоянную перезапись песен.

М. С.: Вот отсюда она и взялась… Чтобы сделать лучшее качество и лучшее исполнение.

— Многие из них уже существуют в нескольких вариантах. Например, песня «Рок-стар»: первая демо-запись, альбомная версия с «Мёртвого сезона», дуэт с Артуром Беркутом, версия с «Моего мира» и ещё одна версия с «Моего мира», спетая одним только Артуром Беркутом. Не боитесь, что люди, особенно не покупающие альбомы, а ищущие музыку в Интернете, могут запутаться? Да ещё и станут оценивать группу по уже неактуальным записям более низкого качества?

М. С.: Нет.

Д. Б.: Я — боюсь. Зато у них есть повод послушать 4 раза и выбрать тот вариант, который больше по душе. А то были прецеденты типа: «Первая версия мне больше нравится, а последняя не очень». Когда мы выпускали «Мой мир», то просто хотелось, чтобы лучшие песни были в одном звучании, в едином стиле. Так что даже относительно новые вещи ещё раз переписали. Ведь это даже не совсем сборник лучших песен, это почти самостоятельная работа.

— Не так давно вы начали сотрудничать с порталом Thankyou.ru. Как оцениваете результаты этого взаимодействия? Они хоть как-то компенсируют изменение ситуации на музыкальном рынке?

Д. Б.: Как сказать… Копеечка какая-то получается — и уже хорошо. На мой взгляд, это единственный выход для музыкантов в России до той поры, пока нормально не заработают всякие айтюнсы и прочие цифровые сервисы. И когда не надо будет бегать с карточками по банкоматам и оплачивать эту музыку, а можно будет прямо с телефона, просто нажав одну кнопочку, заплатить за песню, которая тебе нравится, не парясь. А до этого момента все будут просто скачивать и слушать.

— С изменением музыкальных носителей и самой системы распространения музыки, а также переходом на повсеместное попесенное скачивание, изменился ли для вас творческий процесс? Вы всё ещё мыслите альбомами, или сосредотачиваетесь на отдельных треках?

Д. Б.: В нашем случае альбомами никто никогда не мыслил. Альбом — это какая-то единая концепция. Сложилась ли она или не сложилась — другой вопрос. Скорее, нас всегда интересовало, как правильно выстроить существующие песни в альбоме, чтобы они правильно там «сидели». А так, чтобы как PINK FLOYD — нет. И то я не уверен, что они тоже это осознанно делали.

— В прошлом интервью мы много говорили о политике. Тогда у страны был переходный период — перед самыми выборами. Но как показала практика, практически ничего после них не изменилось.

Д. Б.: Стало хуже.

— В Москве очень заметно массовое протестное движение — более сильное, нежели в Питере…

Д. Б.: Было заметно. Но сошло на нет.

— Вы использовали фрагменты выступлений оппозиционных лидеров в песне «Свобода», а в буклете нового диска мелькает портрет президента. Как ещё происходящее взаимодействует с вашей музыкой?

Д. Б.: Никак. Мы — отдельно, митингующие — отдельно, правительство — отдельно. Все по отдельности. Мы митингуем, сидя в подвале (улыбается). Иногда вот я выхожу на сцену и говорю пару слов про Путина. Из зала кричат: «Молодец, всё клёво», а потом расходятся.

— Пожалуй, один из самых злободневных вопросов, обсуждаемых политиками, во многом пересекается с темами, к которым обращается тяжёлая музыка. Я говорю о праве на ношение гражданами личного оружия.

Д. Б.: Нельзя в нашей стране людям даже отвёртку давать в руки. Здесь же каждый третий — алкоголик!

— СМИ муссируют историю студентки Александры Лотковой, которую осудили на 3 года лишения свободы из-за самообороны. Что вы об этом слышали?

Д. Б.: А мы точно знаем, как происходили события? Ну да, конфликт. Но одно дело, если была реальная угроза, если на неё правда уже нападали, а она достала ствол и начала палить. И другое — если к тому только шло. И если она стреляла в превентивных мерах — тогда зачем в людей?

М. С.: А была ли это самооборона? Ты знаешь, наверно, даже при всей продажности нашей судебной системы, человеку вряд ли бы впаяли 3 года на ровном месте.

— То есть, играя песни вроде «Убей их всех», вы не являетесь сторонниками жёстких мер самообороны?

Д. Б.: Я насмотрелся на жёсткие меры в 90-е годы в Набережных Челнах… У нас же страна долбо**ов, если честно. Каждый считает себя реальным пацаном, настоящим мужиком. Это в Москве и Питере достаточное количество интеллигентных людей. А есть целые города, заселённые «пацанчиками». И вот как им в руки давать оружие?

— Напоследок поделитесь планами. Что будет происходить с группой в ближайшее время?

Д. Б.: Есть новые песни — надо их сделать.