Про форму и содержание
Учебник по истории русской музыки. 10 томов, не хухры-мухры. Самый полный на сегодняшний день.
Вот написано там:
«Мы встречаем здесь и поэтичный Ноктюрн с украшающими тему изящными шопеновскими фиоритурками, и задумчивую Баркаролу, в которой тепло звучащая в среднем "теноровом" регистре певучая мелодия сопровождается плавно колышущейся ровной фигурацией. Искренним задушевным лиризмом и какой-то особой доверительностью, интимностью выражения пленяет небольшая и несложная пьеса "Незабудка".
Удивительно ли, что после этого ученики и студенты ненавидят русскую музыку лютой ненавистью? Вы бы стали в восемнадцать лет любить нечто, «украшенное шопеновскими фиоритурками», и тем паче нечто, «пленяющее задушевным лиризмом»?
Это одна сторона.
Другая сторона состоит в том, что лично я не вижу принципиальной разницы между этим текстом и стандартной рецензией в митолическом журнале о том, что «Косой на пятом трэке исполнил ураганный рифф, а УдавЪ зарубил под конец мощнейший соляк в духе папл». Ни по информационной насыщенности, ни по, так сказать, онтологии описанного процесса не вижу разницы.
С учетом того, что средним поклонником Аренского является точно такой же фоннад, что и в случае музыки Косого с УдавомЪ, то есть человек, не отличающий квинту от кванта, - то различие между поклонниками «высокой» и «низкой» музыки определенно будет состоять лишь в возрасте и (скорее всего) в гендере. Ну и плюс социальный снобизм, конечно.
То есть, по-русски: содержательной разницы никакой, только ботинки чище.
Проблема советского (и во многом постсоветского) музыковедения состоит в том, что оно – как и поклонники митола, - совершенно не интересуется содержанием музыки, полагая его заранее установленным. Как поклонник митола уверен, что его любимая музыка – это «угар», так и советский стандартный музыковед, при всем его глубоком владении техническим инструментами предмета, был уверен, что музыка – это «отражение». Ну и там оставалось спорить на предмет мелочей вроде того, сразу ли она «отражает» душу народа или же опосредованно, отражая не саму душу, а стремления этой души, например.